Из жизни старцев (мудрость праведных). Часть1

Вечно мы суетимся, пытаемся что-то сделать, попутно отыскивая ответы на тысячи всяких вопросов. Мучаемся от повседневной неопределенности, от тщетности затраченных трудов, от кажущейся бессмысленности бытия, и нет нам никакого покоя. « Суета сует…»

Но что можем сделать мы сверх того, что уже сделано, что можем понять сверх того, что давно уже понято?

Не лучше ли обратиться к мудрости праведных, в каждой мысли которых бездна пространства, в каждом слове которых великая сила и безмерная любовь?

Слова праведников как добрый совет, как помощь и утешение, как благодатный родник, утоляющий жажду, ибо слова эти от Единого Бога… У кого, как не у того же Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Богослова, в заветах Иоанна Дамаскина, Дмитрия Ростовского, Филарета Московского, Иоанна Кронштадтского искать и находить твёрдую опору на жизненном пути? В глубоких размышлениях, в горячих молитвах о спасении души и мира вызревала духовная мудрость всех тех, кого благодарная память потомков причислила к лику святых. Книга прекрасно издана, с многочисленными цветными иллюстрациями.

Здесь собраны различные случаи из жизни старцев, святых Отцов Церкви, мучеников и т.п., то есть людей, живших праведной жизнью. Как вы обратите внимание, в большинстве из них нет автора, поскольку они взяты из самых разнообразных источников. Первых 80 таких , можно сказать эпизодов из жизни праведников, я отыскал сам, а 20 позаимствовал из газеты «Вера» за 2001 и 2002 годы.

Когда–то планировалось собрать 600 житейских случаев наших праведников , не из мира сего, и издать отдельной книгой. Но вскоре у меня появился грандиозный замысел осмыслить заново Священное Писание и избрать оттуда цитаты, изречения, назидания, высказывания, крылатые слова и тому подобное, и я полностью ушёл на эту задачу.

Конечно, эти случаи житейской мирской практики показывают как праведники поступали в тех или иных ситуациях, но всегда все они придерживались основных христианских ценностей: смирения, кротости, скромности, любви к ближнему и других добродетелей, из которых явствовала мудрость их носителей. Поэтому мы их здесь видим не со стороны поучений, наставлений и назиданий, а непосредственно в деле, в мирской жизни. В них, можно сказать, выражена сущность православия и в них наше Священное Предание. Пожалуй, эти жизненные ситуации этим и ценны и послужат нам образцом действий в нашем сложном и испорченном мире. Декабрь 2004

«Цветник духовный» – сборник высказываний о вере и христианской жизни святых отцов и учителей Церкви, подвижников веры и благочестия. В краткой форме, в виде небольших изречений, в нем представлен духовный опыт святых подвижников от первых веков христианства до нашего времени, а также мудрость знаменитых людей. Тем самым «Цветник духовный» можно назвать, в некоторой степени, энциклопедией тысячелетней мудрости. Впервые сборник был издан в 1903 г. Афонским Русским Пантелеймоновым монастырем. С тех пор его неоднократно переиздавали: по доступности и краткости изложения, по своей практической ценности эта книга – одна из самых любимых и читаемых.

В настоящий сборник вошли высказывания свт. Иоанна Златоуста, свт. Василия Великого, свт. Димитрия Ростовского, свт. Тихона Задонского, свт. Филарета, митрополита Московского, свт. Игнатия (Брянчанинова) и др., а также видных церковных деятелей XIX в. и многих других подвижников веры и благочестия. Помимо этого в сборник включены мысли светских и ученых людей Античности и Нового времени, а также деятелей различных периодов истории России.

Некий батюшка все никак не мог унять нескольких неофитов в своем приходе. Им слово – они в ответ десять, да все из святоотеческого писания, и даже чуть свысока на простеца-священника поглядывая, не понимая, что даже азов веры еще не постигли. В какой-то момент им показалось, что они совсем его одолели, но тут отче достал большую стеклянную банку и, наполнив ее камнями, спросил у неофитов:

– Полна ли банка?

– Да, полна, – услышал он уверенный ответ.

Тогда высыпал в нее немалое число гороха и потряс. Естественно, горошек занял свободное место между камнями. И еще раз спросил священник неофитов:

– Полна ли банка?

– Полна, – хором отвечали они, впрочем, уже с меньшим апломбом, чем прежде, чувствуя каверзу, которая не заставила себя ждать.

Священник высыпал в банку целый куль песка, уточняя:

– А теперь?

– Полна… – раздался уже один-единственный неуверенный голос.

А батюшка уже лил в банку один за другим стаканы воды, приговаривая:

– Камни – это то, что вы прочли о вере, горошек – ваши дела, песок – опыт, вода – благодать Божия. Чем раньше вы решите, что «все познахом», тем меньше у вас надежды по-настоящему наполниться.

Зашел странствующий монах в церковь помолиться. Глядит – а вместо священника проповедует бес, одетый в одежды священника. Встал монах в сторонку и стал внимательно следить за речью беса, чтобы поймать его на слове, где он скажет неправду. Но бес все говорил точно, как в Священной Книге, ничего не изменяя. И так было до конца проповеди. Проповедь кончилась. Люди разошлись. Тогда монах подошел к бесу и сказал:

– Я узнал тебя: ты – бес!

– Точно так, – отвечал тот.

– Я хотел поймать тебя на слове, но ты все говорил правильно! – сказал монах.

– Я старался, – ответил польщенный бес.

– Так в чем же твой секрет? – спросил изумленный монах.

– Я говорил без любви в сердце, и знаю, что эти люди по моим словам поступать не будут. А этого для меня уже достаточно, – объяснил нечистый.

Несколько лет назад на Паралимпийских играх в Сиэтле девять атлетов – калеки и инвалиды – встали на стометровую беговую дорожку. После выстрела стартового пистолета все устремились к финишу. Все желали выиграть. Один мальчишка споткнулся, кувыркнувшись, упал на дорожку и заплакал. Остальные восемь бегунов, услышав плач, замедлили бег и оглянулись. Увидев мальчика, они остановились и побежали обратно – все. Одна девушка с синдромом Дауна присела возле мальчика и стала его целовать, приговаривая: «Сейчас лучше?» Наконец все девятеро обнялись и двинулись к линии финиша. Все зрители на стадионе встали и зааплодировали. Те, кто был там, до сих пор рассказывают эту историю.

Многим кажется, – писал святитель Николай Сербский, – что, будь они на другом месте, они были бы лучше.

Богатому кажется, что добродетели мешает богатство, бедному кажется, что – бедность, ученому – ученость, невежественному – невежество, больному – болезнь, старому – старость, молодому – молодость.

Это всего лишь самообман и признание своего духовного поражения. Представьте, если бы плохой воин оправдывался: на этом месте я буду побежден; дайте мне другое, и я буду храбр! Настоящий воин всегда мужествен, победит он или погибнет.

Если бы святой царь Лазарь покинул поле битвы, то считался бы побежденным; но, оставшись, выстояв до конца, он победил.

Адам потерял веру в раю, Иов укрепил веру на гноище. Пророк Илья ни разу не сказал: голод мешает мне быть послушным Богу! И царь Давид не говорил: корона мешает моему послушанию.

Как-то дьявол решил продать все инструменты своего ремесла. Он аккуратно выставил их в витрине на всеобщее обозрение. Коллекция впечатляла: здесь был блестящий кинжал Зависти, а рядом с ним красовался молот Гнева, на другой полке лежали лук Жадности, а рядом с ним живописно разместились отравленные стрелы Вожделения и Ревности. Были там орудия Страха, Гордыни и Ненависти, и у всех – ярлыки с названием и ценой.

А на самой красивой полке, отдельно от всех остальных инструментов, лежал маленький, неказистый и довольно потрепанный на вид деревянный клинышек, на котором висел ярлык: «Уныние». На удивление цена этого инструмента была выше, чем всех остальных вместе взятых.

Один прохожий спросил дьявола, почему он так дорого ценит этот странный клинышек.

– Действительно, я ценю его выше всех, – ответил дьявол, – потому что это единственный инструмент в моем арсенале, на который я могу положиться, если все остальные окажутся бессильными.

И он с нежностью погладил деревянный клинышек.

– Если мне удается вбить этот клинышек в голову человека, – продолжал дьявол, – он открывает двери для всех остальных инструментов.

Есть такая притча. После того, как Бог создал мир, человек сразу же шагнул за пределы дозволенного. Это обстоятельство очень обеспокоило Бога.

Он созвал семь архангелов на совет и сказал: «Возможно, Я совершил ошибку, создав человека, теперь Мне не будет покоя. Люди будут преступать дозволенное, а потом бесконечно жаловаться на свою несчастную жизнь. Куда бы Мне спрятаться от них?»

Архангелы долго думали. Один из них посоветовал Богу спрятаться на вершине Эвереста. Но Бог сказал: «Пока тебе не известно, но очень скоро люди доберутся и туда». Другой архангел предложил: «Спрячься на дне океана». Бог только вздохнул. Еще один посоветовал укрыться на Луне. Было еще множество разных предложений, но Бог все их отверг.

Наконец, один из архангелов сказал: «Спрячься в сердце человека, там Тебя никто не будет беспокоить, а найти сможет лишь человек с открытым сердцем». Это предложение понравилось Богу. Он так и поступил.

У одного верующего человека был неверующий сын. Отец переживал сильно, но никак не мог привить юноше религиозность. Чувствуя приближение смерти, он позвал сына:

– Исполни одну мою просьбу.

– Какую, папа?

– Когда я умру, ты сорок дней приходи в эту комнату минут на пятнадцать.

– А что мне при этом делать?

– Ничего не нужно делать. Просто сиди. Но каждый день не менее пятнадцати минут.

Сын похоронил отца и в точности исполнил просьбу: являлся каждый день в комнату и просто сидел. Так минуло сорок дней, после которых юноша сам пришел в церковь и стал глубоко верующим.

Лишь много лет спустя он осознал, сколь мудрым было отцово завещание. Отец понял, что у молодых слишком быстрый ритм жизни, сплошная суета и некогда над вечным подумать: о смысле жизни, о своей душе, о бессмертии, о Боге. Но стоит лишь остановиться, побыть в тишине – и Господь постучится в сердце.

Одной женщине приснился сон, что за прилавком магазина стоял Господь Бог.

– Господи! Это Ты! – воскликнула она с радостью.

– Да, это Я, – ответил Бог.

– А что у Тебя можно купить? – спросила женщина.

– У меня можно купить все, – прозвучал ответ.

– В таком случае дай мне, пожалуйста, здоровья, счастья, любви, успеха и много денег.

Бог доброжелательно улыбнулся и ушел в подсобное помещение за заказанным товаром. Через некоторое время он вернулся с маленькой бумажной коробочкой.

– И это все?! – воскликнула удивленная и разочарованная женщина.

– Да, это все, – ответил Бог и добавил: – Разве ты не знала, что в моем магазине продаются только семена?

Отец Силуан рассказывал об отце Паисии такой случай.

В 1977 году была великая засуха по всей Греции, но в особенности в Фессалии. Сельские жители находились в полном отчаянии: дождя не было уже около ста дней, и несчастье было неизбежно. Я пошел к отцу Паисию, чтобы открыть ему помыслы и получить пользу. Я и мысли не имел о возможном бедствии в сельской местности от засухи: что-то об этом слышал, но не обратил внимания. Отец Паисий казался обеспокоенным, но совершенно спокойным в глубине. Из сострадания несчастным земледельцам в конце нашей беседы он сказал: «Отец Силуан, сделай милость. Соверши бдение сегодня ночью и попроси Господа и Госпожу Богородицу собрать облака и пролить дождь в Фессалии, потому что от солнца и жары погорели посевы, а народ страдает и впадает в отчаяние. Мы обязаны поддержать его своими молитвами. И я тоже буду бодрствовать вместе с тобою, но каждый из нас – в своей келье».

Я сказал: «Благослови, отче Паисие», – и ушел в монастырь Кутлумуш.

На следующий день небо над Афоном почернело и на нас полил дождь. Радость, милость Божия, благословение! Я побежал к келье старца Паисия, и он, едва завидев меня, сказал мне: «Благословенный Богом, я сказал тебе молиться, чтобы дождь пошел только в Фессалии, а не на Святой Горе. Я дам тебе епитимью».

Два ангела-путника остановились на ночлег в доме богатой семьи.

Семья была не гостеприимна и не захотела оставить ангелов в гостиной. Вместо того их уложили на ночлег в холодном подвале. Укладываясь спать, cтарший ангел увидел дыру в стене и заделал ее. Младший ангел, увидев это, весьма удивился. На следующую ночь ангелы пришли на ночлег в дом, где жила гостеприимная, но очень бедная семья. Супруги разделили с ангелами свою скромную трапезу и уложили ангелов в свои постели, где гости могли бы хорошо выспаться. Утром ангелы были разбужены плачущими воплями хозяина и его жены. Их корова, чье молоко было единственным доходом семьи, лежала мертвая в хлеве. Младший ангел спросил старшего:

– Как это могло случиться? В первом доме, куда мы зашли, было все, а ты еще вдобавок помог той семье. В другом доме жили очень бедно, но эта семья была готова поделиться всем, – ты же позволил, чтобы у них умерла единственная корова. Почему?

– Вещи не такие, какими кажутся, – ответил старший ангел. – Когда мы были в подвале, я понял, что в дыре стены находится клад с золотом. Хозяин был груб и не хотел сделать добро, поэтому я отремонтировал стену, чтобы клад не был найден. Когда на следующую ночь мы спали в постели хозяина, пришел ангел смерти за его женой. Я отдал ему корову. Вещи не такие, какими кажутся, – со временем ты поймешь это. Даже если ты имеешь крепкую веру, тебе надо еще взрастить в себе большое доверие к Богу. Ибо все, что происходит, по воле Божией направлено к твоему благу.

Однажды по приезде в епархию к святителю Иосафу Белгородскому явилось духовенство. Из его среды он обратил внимание на одного священника, глубокого старца. Узнав, что ему уже 130 лет и он изнемогает, но живет, святитель так сказал ему: «Я хочу знать, не омрачена ли твоя душа каким-либо тяжким грехом, который по неведению, быть может, сочтен тобою малозначащим и забыт? Долговременная жизнь твоя убеждает меня как пастыря войти в подробное рассмотрение дела и, очистив душу твою, примирить с оскорбленным тобою… Пройди мысленно жизнь твою, проверь все случавшееся с тобою, приведи на память каждое действие служения своего Богу. Может быть, что-то встретится, имеющее тень какого-либо греха».

Оставленный на некоторое время старец-священник припомнил забытый грех и поведал святителю, как некогда он в один день дважды, из-за страха перед строгим помещиком, отслужил обедню, несмотря на неземной глас: «Остановись, что ты делаешь? Не дерзай, аще же дерзнешь, проклят будешь!» На этот голос священник ответил тогда словами: «Сам проклят ты будь». Узнав это и уразумев, что священник заклял ангела того храма, святитель довел пастыря до сознания совершенного им греха. Потом поехал с походной церковью на место, где находился прежде тот храм, в поле. Там благословил старца отслужить литургию. Когда была она отслужена (а во время ее святитель усердно молился, преклонив колена), священник произнес отпуст. Святитель велел ему стать у правого угла престола и читать «Ныне отпущаеши…» По прочтении благословил его и сказал: «Прощаю и разрешаю тя от всех твоих грехов». Тут же старец-священник стал слабеть, склоняться и, припав к подножию престола, тихо испустил дух. Тут его и похоронили. Так святитель-прозорливец спас душу согрешившего пастыря.

В отдаленном селе Бузихино был приход с очень строптивыми прихожанами: то это им не понравится в батюшке, то другое. Священники там менялись каждый год. Задумался тогда епископ: «Где ж мне взять такого совершенного пастыря?» А прихожане просят-умоляют: «Пришли нам, владыко, настоятеля, скоро Пасха, служить некому». И вспомнил архиерей про одного нерадивого батюшку, которого отправил за штат из-за буйства и слабости к зеленому змию. «Праздничную службу он справит, – видно, так поразмыслил владыка, – а потом, когда сельчане возмущаться им станут, можно и другого священника послать. На фоне о.Федора новый настоятель им святым покажется». Вызывает он провинившегося: так и так, последний тебе шанс…

Отправился о. Федор в Бузихино. Проходит месяц – ни одной жалобы на него. Проходит год – ничего. Посылает владыка своего секретаря узнать, что там и как. Тот возвращается: «Все в порядке, прихожане довольны, церковный совет доволен, отец Федор тоже доволен». Спустя еще год вызывает владыка о.Федора:

– Скажи, как тебе удалось с бузихинцами общий язык найти?

– А я как приехал, сразу смекнул их главную слабость, на ней и сыграл.

– Как это?

– А понял я, владыко, что бузихинцы – народ непомерно гордый, не любят, когда их поучают. Вот я им и сказал на первой проповеди: так, мол, и так, братья и сестры, знаете ли вы, с какой целью меня к вам архиерей назначил? Чтобы вы меня на путь истинный направили. Семинариев я никаких не кончал и по недостатку образования пить стал непомерно, за что и был уволен за штат. Оставшись без средств к пропитанию, влачил жалкое существование, в довершение ко всему моя жена оставила меня, не желая разделять со мной моей участи». Как такое сказал, так у меня на глазах слезы навернулись. Гляжу, у прихожан тоже глаза на мокром месте.

«Так бы мне и пропасть, – продолжаю я, – да наш владыко, дай Бог ему здоровья, назначил меня сюда со словами: «Никто, отец Федор, во всей епархии не может помочь тебе, окромя бузихинцев, ибо в этом селе живет народ добрый и благочестивый». Так что, дорогие мои, прошу вас и молю, где ошибусь я, укажите. Ибо отныне вручаю в руки ваши судьбу свою». С тех пор мы живем в мире и согласии.

Услышав это, архиерей решил, что негоже пастырю «овцой заблудшей» выставляться, и решил снять о.Федора с прихода. Но не тут-то было: бузихинцы встали горой, грозились до Патриарха дойти, лишь бы оставили им батюшку-настоятеля.

Все держи на дистанции, а душу приближай к Богу, – говорил свт.Николай Сербский.

Если прольешь в огонь воду, не будешь иметь ни огня, ни воды.

Если пожелаешь чужого, возненавидишь свое, потеряешь и то и другое.

Если приблизишься к служанке, как к жене, не будешь иметь ни служанки, ни жены.

Если часто пьешь за чужое здоровье, потеряешь свое.

Если постоянно считаешь чужие деньги, все меньше будет своих.

Если постоянно считаешь чужие грехи, будешь множить свои.

Если, преследуя лисицу, настигнешь ее – вернешь петуха; если, преследуя медведя, настигнешь его – петуха не вернешь и себя погубишь.

Митрополита Кирилла (Смирнова), Казанского и Свияжского, везли в ссылку. В одну глухую ночь он был выброшен из вагона на полном ходу поезда.

Стояла снежная зима. Митрополит Кирилл упал в огромный сугроб, как в перину, и не расшибся. С трудом вылез из него, огляделся – лес, снег и никакого признака жилья. Он долго шел цельным снегом и, выбившись из сил, сел на пень. Мороз пробирал до костей сквозь изношенную рясу. Чувствуя, что начинает замерзать, митрополит стал читать себе отходную.

Вдруг видит: к нему приближается что-то очень большое и темное, всмотрелся – медведь.

«Загрызет», – мелькнула мысль, но бежать не было сил, да и куда? А медведь подошел, обнюхал сидящего и спокойно улегся у его ног. Теплом повеяло от огромной медвежьей туши и полным доброжелательством. Но вот он заворочался и, повернувшись к владыке брюхом, растянулся во всю длину и сладко захрапел.

Долго колебался владыка, глядя на спящего медведя, потом не выдержал сковывающего холода и лег рядом с ним, прижавшись к теплому животу. Лежал и то одним, то другим боком поворачивался к зверю, чтобы согреться, а медведь глубоко дышал во сне и обдавал его горячим дыханием. Когда начал брезжить рассвет, митрополит услышал далекое пение петухов. «Жилье близко», – мелькнула радостная мысль, и он осторожно, чтобы не разбудить медведя, встал на ноги. Но тот поднялся тоже, встряхнулся и вразвалку побрел к лесу. А отдохнувший владыка пошел на петушиные голоса и вскоре дошел до небольшой деревеньки.

Три путешественника нашли однажды сокровище. Стали думать, как разделить его поровну. Как ни делили, найденное было столь велико, что даже малая часть составляла настоящее богатство. Но тут явился диавол и посеял в путешественниках зависть и жадность. Полюбовавшись своей находкой, они сели отдохнуть, чтобы подкрепиться, но каждый думал не о пище, а о том, как бы ему овладеть всем сокровищем. Необходимо было кому-то пойти в ближайший город, чтобы купить там еды. И вот один отправился, а двое оставшихся сговорились его убить, когда он вернется, чтобы разделить его часть между собою. Он же, купив еду, отравил ее ядом, чтобы по смерти обоих товарищей богатство осталось ему одному. Возвратившись, он немедленно был убит своими спутниками. Также и они, вкусив принесенной им пищи, оба умерли. А найденное сокровище осталось лежать на дороге. Так диавол губит людей.

Один городской житель сказал некогда преподобному Нифонту: «Живя в миру, невозможно спастись: если человек сам по себе благочестив, то другие вводят его в соблазн. Сверх того, сколько переговоров! Кто хочет быть совершенен, тот должен жить в монастыре или в пустыне».

Выслушав это, преподобный отвечал: «Чадо, место не спасет человека и не погубит; одни лишь дела спасают и губят. Нет пособия ни от святого сана, ни от святого места тому, кто не исполняет заповедей Божиих. Саул жил среди великолепия царского – и погиб. Давид жил среди того же великолепия царского – и принял венец. Лот жил среди беззаконников содомлян – и спасся. А Иуда находился в лике апостолов – и наследовал геенну. Кто говорит, что нельзя спастись в мире с женою и детьми, тот льстит своему безумию и порокам. Авраам имел жену и детей, рабов и рабынь и множество богатства, однако это не воспрепятствовало ему приобрести имя друга Божия.

Сколько спаслось служителей Церкви и пустыннолюбцев! Сколько вельмож и воинов! Сколько ремесленников и земледельцев! Сколько людей спаслось посреди шумных столиц и безмолвных пустынь! Прочитай жития святых и узришь имена угодников Божиих. С другой стороны, в этих же санах и сословиях, в этих же местах и в то же время погибло бесчисленное множество людей… От царей до рабов есть чада Царствия Небесного, и от царей до рабов есть чада погибели. Господь в объятия Свои принимает душу праведную равно с престола и от сохи, из алтаря и с поля брани. Итак, живет ли кто в мире, да не отчаивается. Согрешит ли – покаянием может опять приблизиться к Богу. Каждый пусть исполняет добродетели своего звания, которое Бог возложил на него, – и спасется. Напротив, если кто и удалится в безмолвную пустыню, но злых дел далече от себя не отставит, тот и в ней погибнет неминуемо».

Однажды поздним вечером в одном из домов вспыхнул пожар. Вся семья – отец, мать и дети – потрясенные происходящим, выбежали на улицу и смотрели на разгорающийся огонь. И вдруг все поняли, что среди них нет самого младшего члена семьи – пятилетнего сынишки. Скорее всего, он, испугавшись пламени и дыма, вместо того чтобы спуститься вниз, взобрался по лестнице на самый верх. Нельзя было уже и мечтать найти его. Неожиданно открылось окно, и в нем появилось искаженное страхом лицо ребенка. Отец в отчаянии закричал: «Прыгай!» Малыш, видя перед собой только клубы дыма и языки пламени, крикнул:

– Папа, я тебя не вижу!

– Зато я тебя вижу, не бойся, прыгай сейчас же!

Мальчик, набравшись мужества, прыгнул – и оказался прямо в объятиях отца.

Именно такой веры ждет от нас Бог.

Некий мудрец века сего пришел к старцу. Увидев, что у того нет ничего, кроме Библии, он подарил ему свой собственный библейский комментарий.

Через год он снова пришел к старцу и спросил:

– Отче, помогла ли тебе моя книга лучше понимать Библию?

– Напротив, – отвечал старец, – мне пришлось обращаться к Библии, чтобы понимать твою книгу.

Очень давно был на свете остров, на котором жили все чувства и духовные ценности людей: Радость, Грусть, Точность и другие. Вместе с ними жила и Любовь.

Однажды чувства заметили, что остров погружается в океан и скоро затонет. Все сели в свои корабли и покинули остров. Любовь не спешила и ждала до последней минуты. И только когда она увидела, что на спасение острова нет надежды, стала звать на помощь.

К отплытию готовился роскошный корабль Богатства. Любовь просила взять ее, но Богатство сказало, что на его корабле много драгоценностей, золота и серебра и для Любви места нет.

Любовь обратилась к Гордости, корабль которой отплывал следующим… Но в ответ Любовь услышала, что ее присутствие нарушит порядок и совершенство на корабле Гордости.

С мольбой о помощи Любовь обратилась к Грусти. «О, Любовь, – ответила Грусть, – мне так грустно, что я должна оставаться в одиночестве».

От острова отплыла Радость, но она была так занята весельем, что даже не услышала мольбу Любви.

Вдруг Любовь услышала голос: «Иди сюда, Любовь, я возьму тебя с собой». Любовь увидела седого старца и была так счастлива, что даже забыла спросить имя его. И когда они достигли земли, Любовь осталась, а старец поплыл дальше. И только когда его корабрь скрылся, Любовь спохватилась… Ведь она даже не поблагодарила старца! Любовь обратилась к Познанию:

– Познание, скажи мне, кто спас меня?

– Это было Время, – ответило Познание.

– Время? – удивилась Любовь. – Отчего оно мне помогло?

Познание ответило: «Только Время понимает и знает, как важна в жизни Любовь».

Жил некогда один инок в опустевшем капище. Раз пришли к нему лукавые духи и сказали: «Выйди из нашего места». «Вы не имеете места здесь», – отвечал он. Тогда нечистые духи начали повсюду разбрасывать пальмовые ветви, приготовленные им для плетения корзин. Старец вновь стал собирать их. Тогда бесы схватили его за одежду и поволокли вон, но он уперся в двери и закричал: «Иисусе, помоги мне!» – и они тотчас разбежались. Старец заплакал. Неведомый голос спросил его: «О чем ты плачешь?» – «О том, что враги спасения дерзают издеваться над рабом Божиим». Тогда голос отвечал ему: «Ты сам виноват, потому что забыл Меня. Как только ты призвал Меня, Я тотчас же поспешил к тебе на помощь».

В «Отечнике» рассказывается про одного подвижника, жившего в маленькой пещере, в которой возможно было помещаться только одному человеку. К нему во время его трапезы привыкла приходить волчица. Ожидала она всегда у входа в пещеру так долго, пока пустынник не выносил ей остатков своей трапезы: тогда она лизала его руки и уходила, как бы исполнив долг свой и получив утешение.

Случилось так, что подвижник отлучился на довольно продолжительное время из пещеры. Вернулся он только к ночи. В этот промежуток приходила волчица – к обычному часу трапезы. Обнаружив, что келья пуста, она вошла туда, и, увидев висящую в пещере корзинку из пальмовых ветвей с пятью хлебами, один из этих хлебов волчица достала и съела; затем, совершив преступление, ушла.

Пустынник, возвратившись, увидел, что корзинка повреждена и что недостает одного хлеба. По оставшимся крохам от съеденного хлеба он легко угадал виновного. Справедливость подозрения подтвердилась последствиями: в следующие дни волчица не приходила по своему обычаю, не решаясь на это после своего поступка.

Это огорчало пустынника. Призванная его молитвами, по прошествии семи дней она возвратилась и села, по обычаю, пред пещерой – как раз в это время пустынник употреблял пищу. Однако волчица не осмелилась подойти так близко, как подходила прежде, но сидела вдали, опустив глаза в землю, чем ясно выражала, что просит прощения. Пустынник, сжалившись над нею, приказал ей подойти ближе и, ласково погладив рукою по голове, угостил ее удвоенным количеством хлеба. Получив прощение, волчица развеселилась и снова начала исполнять принятую ею на себя обязанность – посещать пустынножителя.

Труд Каменотеса был тяжел, руки натружены и мозолисты, спина согнута, а лицо – сумрачно. Он был несчастлив. Однажды он сказал: «Это не жизнь. Почему моя судьба сделала меня тем, кто я есть? Если бы только я стал богатым, я был бы счастлив».

Ему явился Ангел и спросил: «Что должно случиться с тобой, чтобы ты ощутил, что ты богат и счастлив?» – «Если бы я был богатым, я бы жил в городе, в великолепной квартире, в комнате стояла бы большая кровать с балдахином, на которой я спал бы целыми днями». «Ты богат», – сказал Ангел.

И Каменотес стал богатым. Он жил в городе, в великолепной квартире на самом высоком этаже, спал целыми днями – и был счастлив.

Это продолжалось до того момента, пока однажды рано утром его не потревожил шум, доносившийся с улицы. Глянув в окно, он увидел золотую карету в сопровождении солдат. Это ехал Король. Люди приветствовали его и преклонялись перед ним. И богач внезапно понял, что несчастлив.

– Я так несчастен! – обратился он к Ангелу. – Король могущественнее, чем я. Если бы я только мог стать Королем, я был бы полностью счастлив.

– Отныне ты Король, – сказал Ангел.

И богач стал Королем. И был счастлив от своего могущества. Ему нравилось принимать знаки почтения, решать судьбы людей. Но однажды он обратил внимание на Солнце. И увидел, что оно может делать такие вещи, которые ему и не снились: превращать поля из зеленых в желтые, высушивать широкие реки и лишать жизни сами источники жизни. И тут Король понял, что несчастлив.

– Я так несчастен! – вновь обратился он к Ангелу. – Солнце могущественнее меня. Если бы только я мог стать Солнцем, я был бы счастлив.

– Хорошо, отныне ты – Солнце, – сказал Ангел.

И Король стал Солнцем. И был счастлив оттого, что в силах изменять мир. И он управлял миром, стоя в зените и радуясь своей силе.

Это длилось до тех пор, пока он не увидел Скалу. Она, черная, сильная, несокрушимая, была неизменна. Ни жар, ни холод не могли разрушить или поколебать ее. И он снова ощутил горечь несчастья. И сказал:

– Я так несчастен! Если бы я мог стать Скалой, я вновь обрел бы счастье.

И снова явился Ангел и сказал:

– Ты – Скала.

И он стал Скалой, и наслаждался своей силой и крепостью, ощущая, что может противостоять всему, что бы ни уготовила ему природа. Он радовался своей непобедимости и смеялся над Солнцем.

И так продолжалось до тех пор, пока однажды не пришел Каменотес.

Один благочестивый человек старался исполнять закон гостеприимства и всегда пускал в дом путников. Однажды к нему постучался пожилой странник почтенного вида и попросился отдохнуть. Хозяин проявил гостеприимство, поставил на стол еду и пригласил гостя подкрепиться. Тот с радостью сел за стол и немедленно принялся за трапезу. Благочестивый хозяин спросил его, отчего он не поблагодарил Бога перед едой. Гость ответил, что никогда этого не делал, да и теперь не намерен. Набожный хозяин рассердился и прогнал странника прочь.

В тот же вечер, когда благочестивый хозяин встал на молитву, Бог спросил его, почему он прогнал усталого и голодного гостя. «Я не смог вынести его неблагодарности к Тебе, Господь!»

Тогда Бог сказал ему: «Я терплю этого человека 60 лет, а ты не смог потерпеть его и один вечер!»

Истине, как дорогому вину, подобают добрые меха. Одна восточная притча рассказывает о том, как жестокий властелин увидел страшный сон, будто у него выпали один за другим все зубы. В сильном волнении он призвал к себе толкователя снов. Тот выслушал его озабоченно и сказал: «Повелитель, я должен сообщить тебе печальную весть. Ты потеряешь одного за другим всех своих близких». Эти слова вызвали гнев властелина. Он заточил в темницу несчастного и велел привести другого известного в царстве мудреца.

Явившись, мудрец выслушал сон и сказал: «Я счастлив сообщить тебе радостную весть – ты переживешь всех своих родных». Властелин был обрадован и щедро наградил его за это предсказание.

Придворные очень удивились: «Ведь ты сказал ему то же самое, что и твой бедный предшественник, так почему же тот был наказан, а ты вознагражден?»

«Верно, мы оба одинаково истолковали сон, – ответил мудрец. – Важно не только что сказать, но и как».

В животе беременной женщины разговаривают двое младенцев. Один из них – верующий, другой – неверующий.

Неверующий младенец: Ты веришь в жизнь после родов?

Верующий младенец: Да, конечно. Всем понятно, что жизнь после родов существует. Мы здесь для того, чтобы стать достаточно сильными и готовыми к тому, что нас ждет потом.

Неверующий младенец: Это глупость! Никакой жизни после родов быть не может! Как ты это себе представляешь?

Верующий младенец: Я не знаю всех деталей, но я верю, что там будет больше света и что мы, может быть, будем сами ходить и есть своим ртом.

Неверующий младенец: Какая ерунда! Человек способен питаться лишь с помощью пуповины. Это установленный факт.

Верующий младенец: Нам пока еще очень мало известно. Но я твердо верю, что наша настоящая жизнь начнется только после родов.

Неверующий младенец: Но ведь оттуда еще никто никогда не возвращался! Жизнь просто заканчивается родами. И вообще, жизнь – это одно большое страдание в темноте.

Верующий младенец: Нет, нет! Я точно не знаю, как все будет выглядеть, но в любом случае мы увидим маму, и она позаботится о нас.

Неверующий младенец: Маму? Ты веришь в маму? И где же она находится?

Верующий младенец: Она везде вокруг нас, мы в ней пребываем и благодаря ей движемся и живем, без нее мы просто не можем существовать.

Неверующий младенец: Полная ерунда! Я не видел никакой мамы, и поэтому очевидно, что ее просто нет.

Верующий младенец: Не могу с тобой согласиться. Ведь иногда, когда все вокруг затихает, можно услышать, как она поет, и почувствовать, как она гладит наш мир.

Однажды царь Акбар беседовал со своими придворными. Это были девять самых умных людей страны. У Акбара был непредсказуемый характер: он внезапно мог совершить какой-то импульсивный поступок, выходящий за все рамки дворцового этикета… И, конечно, с царя невозможно было спросить, почему он так поступил.

Неожиданно Акбар ударил человека, стоящего рядом. Им оказался Бирбал, самый рассудительный человек при дворе. Бирбал подождал несколько секунд, наверное, думая, что делать, – однако делать что-нибудь было нужно! И вот он развернулся и дал пощечину человеку, стоявшему рядом с ним. Им оказался один из министров.

Хорошенькое дело! Тот просто опешил: «Что происходит? Что это за шутки?» И, недолго думая, залепил по уху следующему… Говорят, эта пощечина обошла всю столицу. А ночью Акбара внезапно ударила его собственная жена. Он спросил:

– Что ты делаешь?

Она ответила:

– Я не знаю, в чем дело, но это происходит по всей столице. Сегодня меня ударила твоя старшая жена. Но она старше меня, поэтому я не могла ответить ей тем же. А кроме тебя, мне некого ударить.

– Надо же, – задумчиво произнес Акбар. – Моя собственная пощечина вернулась ко мне.

Однажды к авве Дорофею пришел послушник и спросил: «Отче, как я могу исполнить заповедь «не суди»? Если я вижу, что мой брат солгал, должен ли я считать, что все равно он поступил правильно?» В ответ услышал он от старца: «Если скажешь: «Мой брат солгал» – ты скажешь правду. Но если скажешь: «Мой брат лжец», то осудил его. Ибо это осуждение самого расположения души его, произнесение приговора о всей его жизни. И добавил авва: а грех осуждения, по сравнению с любым иным грехом, – бревно и сучок по притче Христовой.

Однажды брат пришел к авве Пимену и говорит: «Что мне делать, отец? Я страдаю блудной похотью. И вот уже ходил я к авве Ивистиону, он сказал мне: не позволяй ей долго оставаться в тебе…»

Авва Пимен отвечал брату: «Дела аввы Ивистиона высоки – он на небе, вместе с ангелами, – и не знает, что мы с тобой находимся в блуде! Но скажу тебе от себя: если человек будет воздерживать свое чрево от объядения и язык, то он может владеть собою».

Одному монаху мешали молиться звуки разных живых тварей, наполнявших ночь. Разнообразные существа трещали, цокали, завывали, квакали и т.д. Сколько брат ни пытался делать вид, что ему все равно, – ничего не помогало. Наконец, он не выдержал и крикнул из окна: «А ну, тихо! Вы мешаете мне молиться!»

Воцарилась тишина. Но только инок взялся читать акафист, как раздалось осторожное: «Ква-а». – «Тихо, я сказал!» – возопил брат. Однако едва встал на колени и произнес несколько слов молитвы, как прострекотол сверчок. И хотя он тут же умолк, монах пришел к выводу, что в покое его все равно не оставят. Пошел жаловаться старцу. Тот выслушал и, улыбнувшись, спросил: «Разве ты забыл слова о том, что всякое дыхание хвалит Господа? Не мешай другим славить Бога на их языках и тогда поймешь – они тебе подмога, а не помеха».

Митрополит Сурожский Антоний вспоминал однажды о своем общении со студентами Оксфорда. Он помогал в стенах этого древнейшего университета всем желающим совершить первые шаги в православии. Но как-то раз некий юноша заявил, что оставляет владыку, не считает его христианином. Святитель развел руками и предложил напоследок хотя бы объяснить, отчего же он не христианин, и вот услышал:

– Вы не пацифист!

О том что было дальше, владыка рассказывал:

«Я говорю: «Нет, я не пацифист, я не считаю, что надо просто никогда никак не реагировать. А ты пацифист?» Он говорит: «Да». – «И ты готов до предела идти в твоем пацифизме?» – «Да, до предела». – «Вот ответь мне на такой вопрос. Ты входишь в эту комнату и застаешь: какой-то хулиган собирается насиловать твою невесту. Что ты сделаешь?» Он говорит: «Я постараюсь его убедить отказаться от злого намерения». – «Хорошо, предположим, что, пока ты к нему речь держишь, он продолжает свое дело». – «Я стану на колени и буду молить Бога, чтобы Он сделал это невозможным». – «Ну а если все-таки все произойдет и он встанет и уйдет – что ты сделаешь?» – «Я буду молить Бога, чтобы из зла получилось бы добро». Я ему сказал: «Знаешь, был бы я твоей невестой, я бы поискал другого жениха».

О каждом человеке, здоровом или увечном, толковом или не очень, у Бога есть промысл… Есть притча о водоноше, который носил на плечах два больших горшка, висевших на конце шеста. Один горшок был безупречен и всегда доносил воду до дома полностью, а второй был с трещиной, и в нем хозяину удавалось донести до дома только половину.

В течение двух лет это продолжалось ежедневно: человек, носящий воду, доставлял только полтора горшка воды в дом своего хозяина. Конечно, безупречный горшок гордился своими достижениями. А треснувший горшок страшно стыдился своего несовершенства и был очень несчастен. После того как два года он чувствовал горечь от своей несостоятельности, как-то в один день он заговорил с водоношей возле источника:

– Я стыжусь себя и хочу извиниться перед тобой.

– Почему? Чего ты стыдишься?

– В течение этих двух лет из-за трещины в боку я был способен донести только половину моей ноши, вода просачивалась в течение всего пути назад к дому твоего хозяина. Тебе пришлось выполнять лишнюю работу…

Переносчик воды почувствовал жалость к старому треснувшему горшку и, будучи сострадательным, сказал:

– Поскольку мы возвращаемся к дому хозяина, я хочу, чтобы ты заметил красивые цветы по пути к нему.

Действительно, когда они поднялись на холм, треснувший горшок обратил внимание на превосходные цветы на одной стороне пути. Вид их обрадовал его, но в конце тропинки он опять почувствовал себя плохо, потому что опять был наполовину пуст.

Тут водонос сказал горшку:

– Ты заметил, что цветы росли только на твоей стороне пути? Дело в том, что я всегда знал о твоем недостатке, и я воспользовался им с пользой. Я посадил семена цветов на твоей стороне, и каждый день, когда мы шли назад от источника, ты поливал их. В течение двух лет я мог брать эти красивые цветы, чтобы украсить стол моего хозяина. Без тебя, такого, каков ты есть, не было бы этой красоты в его доме!

Некий старик долгими часами сидел в церкви без единого движения. Однажды священник спросил его, что Бог говорит ему. «Бог не говорит. Он только слушает», – прозвучал ответ. «Ну а вы тогда о чем говорите Ему?» – «Я тоже не говорю. Я только слушаю».

Закончив службу, священник объявил:

– В следующее воскресенье я буду беседовать с вами на тему лжи. Чтобы вам было легче понять, о чем пойдет речь, прочитайте перед этим дома семнадцатую главу Евангелия от Марка.

В следующее воскресенье священник перед началом своей проповеди напомнил:

– Мы договорились поговорить сегодня на тему лжи. Прошу тех, кто не смог прочесть семнадцатой главы из евангелиста Марка, отозваться.

Лишь несколько человек признались, что у них не хватило времени открыть Евангелие.

– Вы свободны, – сказал им священник. – А вот с остальными нам есть, что обсудить. У Марка нет семнадцатой главы.

В своем скромном будничном кафтане купец, исповедовавший христианство, отправился на праздник к одному знатному горожанину. Он очутился среди блистающих великолепием нарядов из шелка и бархата. С презрением гости смотрели на его бедную одежду. Нового гостя умышленно не замечали, презрительно морщили нос и оттесняли от стола, ломившегося от великолепных яств.

Тогда купец пошел домой, надел свой самый красивый кафтан и вернулся на праздник, исполненный достоинства. Как же все гости стали заискивать перед ним! Каждый старался вступить с ним в разговор, можно было подумать, что праздничный стол приготовили только для него – со всех сторон ему предлагали самые вкусные кушанья. Но вместо того, чтобы есть, купец запихивал их в широкие рукава кафтана. Шокированные и заинтригованные гости осаждали его вопросами: «О, господин, что это ты делаешь? Почему ты не ешь того, что мы тебе предлагаем?»

А гость, продолжая набивать свой кафтан яствами, ответил спокойно: «Я справедливый человек, и если говорить по правде, то ваше гостеприимство относится не ко мне, а к моему кафтану. Поэтому он должен получить то, чего заслуживает».

Часто неофиту, пришедшему в церковь из интеллигентской среды, не хватает «смирения ума», чтобы влиться в жизнь православной общины. Все-то ему кажется, что его не ценят, навязывают какие-то обычаи, правила. «Вот в первые века христианства, – вспоминает он из прочитанного, – было куда свободней». Между тем, попади он в то время…

Ученый Ориген, живший во II веке, в нынешнем понимании был истым интеллигентом – имел блестящие познания, поражавшие даже греческих философов-язычников, и отличался некоторым вольнодумием в богословских вопросах, за что его упрекали отцы Церкви. Видя это, власти Александрии всячески пытались отвратить его от христианства. Однажды посадили при входе в капище и велели раздавать всем входящим туда пальмовые ветви. Ориген подавал ветви и говорил: «Идите, примите не идольскую ветвь, а Христову…» Тогда делатели зла решили нанести срам христианскому ученому: «Или ты принесешь жертву нашим богам, или мы отдаем тебя эфиопу на осквернение твоего тела». Не в силах стерпеть позор, ученый согласился подойти к языческому алтарю: язычники положили ему на ладонь ладан и сами сбросили с нее на огонь жертвенника. Фактически Ориген не приносил жертву, это сделали за него. Но…

По церковному праву II-III веков вопросы вероотступничества рассматривались на особом Соборе, состоявшем только из христианских мучеников, выживших после гонений. Вердикт его был категоричен: Оригена извергнуть из общины. Ученый смиренно подчинился Собору и переехал в другое место, в Палестину. Там его тепло встретили и как известного и ученого толкователя Св. Писания убеждали проповедовать в храме. Ориген вышел на амвон и произнес только одно изречение, из псалма 49-го: «Грешнику же говорит Бог: что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои». После этого сел и заплакал. Вместе с ним плакали и все в храме.

Некий священник в Стамбуле был приглашен к турецкому судье для беседы. По дороге думал он о тех, кто не вернулся из дома этого человека, имевшего власть вершить суд скоро и казнить без промедления. Но судья встретил его благосклонно и, отослав слуг, наедине спросил со всей прямотою:

– Милостью Всевышнего я уже много лет судья и почитаем в народе за справедливый суд, ибо не принимаю подарков и не смотрю ни на какое лицо. Всю жизнь я питаю вдовиц, покровительствую сиротам и обездоленным. Скажи мне, наследую ли я то Царствие, которое вы, христиане, проповедуете?

Священник задумался, помолился внутренне и начал так:

– Дела милосердия твоего известны. Отвечу тебе, но прежде скажи мне, кто прилежнее служит тебе – рабы, коих в доме твоем довольно, или любимые сыновья твои?

Судья отвечал:

– Рабов я строго наказываю за малейшее непослушание, поэтому никто из них не осмеливается исполнять мои приказания с небрежением. Но к сыновьям я, верно, слишком добр, и по временам они меня огорчают.

– Хорошо. А кто же унаследует дом твой и все, что имеешь, – сыновья или рабы?

– Разумеется, сыновья.

– Вот ты и ответил на свой вопрос.

Один монах уклонялся от чтения Священного Писания, ссылаясь на занятость – то купол протечет, то дрова закончатся.

– Мы каждый день должны напоминать себе, что мы христиане, – говорил ему духовник.

– Но я и так об этом помню, и все четыре Евангелия знаю наизусть, – отвечал инок.

Можно было, конечно, дать ему послушание: хочется не хочется, а читай, и все тут. Старец, однако, решил сделать по-другому:

– Запрись в своей келье, – сказал он молодому монаху, – и повторяй непрестанно, что ты бык.

Прошло сколько-то времени, и наставник предложил ученику выйти.

– Не могу, – послышалось в ответ, – рога не пролезут.

На то, чтобы переубедить его, что никакой он вовсе не бык, понадобилось немало времени. Зато Писание инок читал с тех пор и напоминал себе непрестанно, в Кого верует, с величайшей охотой.

В болоте тонул человек. Он весь погрузился в трясину, и только голова его еще выглядывала. Несчастный орал во всю глотку, прося о помощи. Скоро целая толпа собралась на месте происшествия. Нашелся смельчак, пожелавший спасти тонущего. «Протяни мне руку! – кричал он ему. – Я вытащу тебя из болота». Но тонущий взывал о помощи и ничего не делал для того, чтобы тот смог ему помочь. «Дай же мне руку!» – все повторял ему человек. В ответ раздавались лишь жалобные крики о помощи. Тогда из толпы вышел еще один человек и сказал: «Ты же видишь, что он никак не может дать тебе руку. Протяни ему свою, тогда сможешь его спасти».

Один юноша не без труда нашел отшельника, который скрывался в горах, чтобы спросить его: «Отче, что я должен делать, чтобы обрести должную веру?» Монах в ответ промолчал. На следующий день юноша вновь спросил его о том же и опять не получил ответа. Наконец на третий день инок повел гостя к близлежащей реке, вошел в нее и кивком предложил следовать за собой. Достигнув достаточной глубины, пустынник взял молодого человека за плечи и с головой погрузил его в воду. Там он продержал богоискателя некоторое время, не взирая на его попытки освободиться. Наконец, отпустил, а когда юноша пришел в себя, поинтересовался: «Сын мой, когда ты был под водой, чего ты желал сильнее всего?» Тот ответил без колебаний: «Воздуха! Воздуха! Я хотел только воздуха!» – «А не предпочел бы ты этому богатство, удовольствия, власть, сын мой? Не думал ли ты об этих вещах?» – допытывался монах. «Нет, господин, я хотел воздуха и думал лишь о воздухе». – «Так вот, – сказал отшельник, – чтобы спастись, ты должен желать этого с такой силой, с какой только что жаждал воздуха».

Старинная славянская народная легенда рассказывает о том, как странствовали Христос и апостол Петр по свету. Проходя одной деревней, Христос остановился и заслушался, как в одном доме пели. Святой же Петр отправился далее, но потом вернулся; послушали некоторое время оба и отправились дальше. Подошли к другому дому: Петр остановился послушать, а Христос пошел дальше. Св.Петр был изумлен: «Ты остановился там, где доносилась из окна народная песня, и прошел мимо дома, где пелись духовные стихи!» Ответил ему Христос: «Там пели народную песню, но сохраняли всевозможное благоговение, а тут поют духовные стихи, а благоговения нет».

Кротость – замечательное качество для того, чтобы терпеть других людей. Но есть кое-что выше нее. Владыка Сурожский Антоний рассказал однажды историю, которая произошла с ним в юности, в Париже:

– Я вспоминаю приходское собрание. Мне тогда было семнадцать лет. Сидели наши священники, между ними отец Афанасий. Была очень смелая, умная, образованная женщина в приходе, большой друг жены Чехова. Она встала и начала критиковать настоятеля, отца Афанасия. Помню, как я сидел и кипел внутренне, я чуть не перекипел, когда она о нем всему приходу сказала: «Этот дурак Афонька не может даже приход построить как следует!», но смолчал.

А потом мы поднимались по лестнице с отцом Афанасием, который во время всей этой тирады сидел, как изваяние, и я ему говорю: «Как вы могли так спокойно просидеть?» Он на меня посмотрел и говорит: «Да, правда! Как она меня должна любить, чтобы так правдиво при всех мне правду сказать обо мне самом!»

Писатель Пауло Коэльо пересказывает такую притчу.

Как-то раз шли по дороге человек, конь и собака. Когда проходили они мимо огромного дерева, попала в него молния и испепелила всех троих. Однако человек не сразу понял, что уже покинул этот мир, и продолжал путь вместе с конем и собакой – порой покойникам требуется некоторое время, чтобы осознать перемену своей участи.

Дорога вела в гору, солнце пекло нещадно, и все трое измучились от жары и жажды. И вот за поворотом открылся им величественный мраморный портал, а за ним – площадь, вымощенная чистым золотом. Посередине бил фонтан холодной и чистой воды. Путник направился к стражу, охранявшему вход.

– Здравствуй. Как называется это прекрасное место?

– Это – рай.

– Как славно, что мы добрались до рая, нам очень хочется пить.

– Можешь войти и пить, сколько захочешь.

– Но мои конь и собака тоже страдают от жажды.

– Очень сожалею, – ответил страж. – Но животным сюда нельзя.

Путник огорчился, потому что жажда мучила его нестерпимо, но в одиночку пить не стал, а поблагодарил стража и пошел дальше. Долго шагали они вверх по склону и совсем выбились из сил, но вот, наконец, увидели некое поселение, обнесенное покосившейся деревянной оградой, а за ней – немощеную дорогу, с обеих сторон обсаженную деревьями. В тени одного из них лежал, прикрыв лицо шляпой, какой-то человек.

– Здравствуй, – поздоровался путник. – Я, мой конь и моя собака умираем от жажды.

– Вон за теми камнями есть источник. Пейте вволю.

Путник, конь и собака пошли к источнику и утолили жажду.

Потом путник вернулся, чтобы поблагодарить.

– Приходите, всегда будем вам рады, – отвечал тот.

– А не скажешь ли, как называется это место?

– Рай.

– Рай? А страж у мраморного портала сказал нам, что рай – там.

– Нет, там не рай. Там – ад.

– Отчего же вы не запретите им называться чужим именем! – растерялся от неожиданности путник. – Эта ложь может вызвать страшную путаницу!

– Ничуть не бывало. На самом деле, они оказывают нам большую услугу. У них остаются все те, кто оказывается способен предать лучших друзей.

Как-то раз в одном монастыре пришли к преподобному послушники и говорят:

– Отче, спрашивают нас часто люди вот о чем: «Столько церквей вокруг на земле нашей грешной, но какая же из них спасительная?»

Преподобный говорит:

– Ступайте и принесите дров к келье моей, да побольше.

Через некоторое время каждый из послушников принес столько поленьев, сколько унести смог. Стало смеркаться. Постучались к старцу послушники в келью, вышел он и увидел большую поленницу.

– Разложите костер, – молвил старец.

Наступила ночь, но тьма не обволокла стоящих, ибо возгорело пламя великое. Сели послушники подле, ждут в молчании – что наставник будет дальше делать?

А преподобный и говорит одному из них:

– Возьми поленце из костра и отбрось его в сторону.

Исполнил послушник веленное, взял горящее полено и отбросил его в сторону. Упало оно наземь и постепенно угасло, лежит и не светит более.

А костер горит, освещает людей… Прошло немного времени. Опять преподобный говорит послушникам:

– Выньте поленце из костра и отбросьте его в сторону.

Снова исполнили они просьбу – взял один из послушников горящее полено из костра и отбросил его в сторону, как и прежде. Упало оно наземь и также угасло. Костер меньше стал, но все горит и светит.

Так повторялось несколько раз. А тем временем приближался рассвет.

И вот, опираясь на посох, поднялся старец и, указав послушникам на потухшие разбросанные вокруг поленья, молвил:

– Перед вами те церкви, что откололись от истинной Христовой Церкви. Про них-то вы и спрашивали. Как огонь оставил эти поленья, так и благодать Божья покинула эти церкви.

После повернулся он к костру и добавил:

– А это Святая Соборная Апостольская Церковь. Мал стал костер, да все горит и светит.

Тут взошло солнце, осветило все вокруг, преподобный добавил:

– Вот так же до скончания века сего будет стоять и Святая Соборная Апостольская Церковь, храня в полноте и неизменности учение и таинства, доколе Христос не придет во славе Своей судить живых и мертвых.

В древности один монах, живший в монастыре, имел обет безмолвия, но постоянно впадал в гнев. Однажды он решил: уйду отсюда в уединенное место, видеть там никого не буду, а потому и гневаться будет не на кого – так избавлюсь от этой страсти. Решив так, он ушел из обители и одиноко поселился в пещере. Как-то раз отправился он за водой. Зачерпнув сосудом воду, монах поставил его на землю – и сосуд тотчас перевернулся и упал. Подняв его, он зачерпнул воды в другой раз – сосуд опять опрокинулся. Потом, наполненный водой, и в третий раз перевернулся. Монах рассердился, схватил его и разбил. Придя же в себя, он понял, что это бес насмехается над ним, и сказал себе: вот я удалился и в пещеру, и все же не избавился от гнева, и вновь побежден дьяволом. Пойду обратно в монастырь, ибо везде необходимы подвиг, терпение и Божия помощь! И, встав, отправился в прежнее место подвигов.

В дневнике схимонахини Иоанны (духовной дочери новомученика епископа Серафима (Звездинского) есть такое сравнение:

«Стоит яблонька, как невеста, – чиста, свежа, прекрасная в цвету своем. Не успела украситься, как уже облетает и исчезает ее юная краса… Будет ли кто оплакивать, что цвет ее увял и исчез? Всякий знает, что это необходимо для плодов. Все радуются, что будут яблочки. Так не плачьте о тех, кто умер рано, во цвете своей красоты. В вечной будущей жизни райские плоды ждут чистых и непорочных душою».