8 апреля — Лазарева суббота

Лазарева суббота — день накануне Вербного воскресения — завершает Великий пост, впереди Страстная седмица. В этот день вспоминается, как Христос воскресил Своего друга Лазаря, умершего за четыре дня до того. Это воскресение стало прообразом Воскресения Христова, это чудо Христос совершил перед тем, как выйти на путь крестных страданий.

О событии воскрешения Лазаря рассказывает только один Евангелист Иоанн . Из его Евангелия (Ин. 11, 1-45) мы знаем, что Лазарь болел и умер, и, тем не менее, словно нарочно медлил и не приходил в Вифанию, хотя дом праведных Марфы и Марии и их брата Лазаря был тем домом, который, по-видимому, Господь часто посещал. И вот, зная о болезни Лазаря, его смерти и погребении, Господь пришел, когда тот уже 4 дня лежал во гробе.

В 1933 году, в своей  проповеди на Лазареву субботу  (Воскресение Христово в отличие от воскресения Лазаря) патриарх Сергий (Страгородский) писал: «Воздвижением Лазаря из мертвых Господь «прежде Своея страсти» хотел «уверить» (доказать, что непременно будет) общее воскресение. А так как «начатком» общего воскресения является Воскресение Христово, то Господь воскрешением Лазаря уверял и Свое Воскресение. Подобно тому как на Фаворе Господь «показал ученикам Своим славу Свою», чтобы они не соблазнились, когда «узрят Его распинаема», так и теперь, ввиду предстоящих страданий, Господь явил Себя «Победителем смерти», чтобы страдания и крестная смерть потом не могли затмить в учениках веры в Воскресение Христово и за ним в будущее общее воскресение. Воскрешение Лазаря, таким образом, есть доказательство Божества Христова и того, что Он есть «Господь живых и мертвых».

Тесная связь — и историческая, и идейная — Лазарева воскресения  и Воскресения Христова не должна, однако, закрывать для нас существеннейшей разницы между этими двумя событиями, разницы, делающей их явлениями — каждое совершенно, почти до противоположности особого порядка.

Лазарь воскрешен был для здешнего мира, чтобы продолжать свою прежнюю земную, телесную жизнь в ее настоящих условиях. Поэтому он воскрес с прежним своим телом. В его теле только прекращен был начинавшийся процесс тления, но само тело не сделалось нетленным: Лазарь потом опять умер, и тело его в той или другой степени подверглось тлению… Не то мы видим в отношении Воскресения Христова. Прежде всего, ни один евангелист не говорит, как воскрес Христос. Евангелисты повествуют лишь о явлениях уже Воскресшего Господа, само же событие Воскресения не описывают… Таким образом, в противоположность воскресению Лазаря Евангелия не дают нам фактического материала для изображения или описания самого события Воскресения Христова: никто не видел, как Господь воскрес и как Он вышел из гроба… Не говоря о том, как воскрес Господь, евангелисты повествуют о явлениях Воскресшего. Но и в этом отношении обнаруживается существеннейшее различие между воскресшим Господом и Лазарем. Лазаря по воскресении мог видеть всякий. Можно было даже нарочно сходить в Вифанию, чтобы посмотреть на него, тогда как о явлениях воскресшего Господа Апостол Петр прямо говорил, что «Бог даде Ему явлену быти не всем человеком, но (только) нам, свидетелем преднареченным от Бога» (Деян.10:40-41).

Господь Иисус Христос являлся только тем, кому хотел или кто пребыл с Ним в Его напастех (Лк.22:28) и этим пребыванием и общением с Ним во время Его земной уничиженной жизни приготовил себя и к созерцанию славы Христовой и Его Царства (одиннадцать Апостолов, Божия Матерь, мироносицы и другие ученики), или же тем, чье «упорное прание противу рожна» благодати Он хотел сломить и кого из гонителя решил превратить в свой сосуд избранный (Деян.9:5-15).

Притом, являясь кому Он хотел, Господь, если можно так выразиться, мог управлять Своею видимостью. С Лукою и Клеопой Он путешествовал, беседовал, возлег на вечерю и вдруг сделался невидим для Своих собеседников (см.: Лк.24:31). Иногда Господь являлся, но так, что Его сначала не узнавали даже очень близкие к Нему люди, постоянно видевшие Его до страданий, и не узнавали до тех пор, пока Он Сам не давал им знать каким-нибудь привычным для них действием…

Наряду с такой способностью быть по желанию невидимым или видимым не во всех привычных подробностях воскресшее тело Спасителя имело свободу проникать чрез всякие вещественные преграды, не разрушая их. Как вышел Спаситель невозбранно из запечатанного гроба, не тронув ни камня, ни печатей, так и к Апостолам вошел «дверем заключенным», не открывая их. Вообще прославленная плоть Сына Божия была с земной точки зрения настолько тонка материально, так свободна от обычных нам грубо-вещественных несовершенств и ограничений…

Таким образом, Воскресший Господь хотя и возвратился на некоторое время к земной жизни, но уже не принадлежал, в сущности, этому посюстороннему миру даже по Своей телесной природе. Правда, прославленная плоть Богочеловека оставалась и по Воскресении прежней Его плотию, заимствованной у первого ветхого Адама, со всеми ее прежними индивидуальными признаками (внешний образ, голос и до «язв гвоздинных» на руках и ногах, и до прободенного ребра включительно); но это была плоть уже преображенная, одухотворенная, освобожденная от грубой вещественности посюстороннего мира и от других последствий прародительской клятвы — одним словом, это была плоть уже второго, нового Адама, перешедшая от тления в нетление, начавшая жизнь будущего века. Евангелисты, имевшие задачей прежде всего свидетельствовать об истине Воскресения, не говорят специально о таком преображенном состоянии телесной природы Воскресшего Богочеловека — они лишь заставляют своими повествованиями предполагать это состояние…».

(По материалам сайта pravmir.ru)